Globe: Генрих V

Автор рецензии: Леонид Александровский

Если русская литература вышла из гоголевской шинели, то театр «Глобус» – из «Генриха V». Все просто: «Генрих V» был первой пьесой, поставленной на сцене оригинальной деревянной сферы на левом берегу Темзы – той самой, на которую Шекспир ссылается в прологе. И если «Глобус» вышел из «Генриха V», то и «Генрих V», в свою очередь, вышел из «Глобуса». Например, в легендарной кинопостановке Лоуренса Оливье 1944 года, в которой действие начиналось на подмостках легендарного театра – и только потом шагало в реальность, во дворцы Лондона и Парижа и на кровавые поля Азенкура. Во многом, и сама английская актерская школа вышла из «Генриха V». Помимо великого Оливье, который был и остается, вероятно, самым популярным и славным исполнителем роли воинственного монарха, роль шекспировского короля была тем самым фундаментальным кремнем, о который большинство актеров английской сцены оттачивало свое мастерство. Одно перечисление Генрихов 20-го столетия звучит как список зала славы британского театра: Лоуренс Оливье, Ральф Ричардсон, Айвор Новелло, Ричард Бертон, Иэн Холм, Тимоти Далтон (да-да, Джеймс Бонд тоже вышел из кольчуги Генриха V), Алан Хауард, Кеннет Брана, Том Хиддлстон.

Если говорить о смысле и атмосфере самой пьесы, то трактовки прошлого столетия шли по одному из двух магистральных путей: заостряли патриотический пафос – как вышеупомянутый фильм Оливье, снятый на излете Второй мировой войны; либо старались погрузить зрителя в макабр бессмысленной бойни, как фильм Браны 1989 года. Нынешняя постановка «Глобуса» интересна тем, что не следует ни одной из двух популярных интерпретаций. В версии режиссера Доминика Дромгула война кажется лишь очередным плановым занятием короля и знати, а работа самого монарха пронизана будничностью, подобно любой другой профессии. 34-летний Джейми Паркер идеален внутри именно такой трактовки. Невысокий молодой человек довольно скромной наружности и не шибко горячего нрава, он меньше всего похож на горделивого монарха, куда больше – на шустрого пажа (и именно поэтому убедительнее выглядит в сценах, где его герой философствует в компании своих солдат, нежели когда ведет их в бой).

Дело еще и в том, что для нынешней аудитории «Глобуса» – как и для первых шекспировских зрителей – этот «Генрих V» стал логическим развитием и завершением всего исторического цикла, связанного с личностью монарха. В 2010-ом Джейми Паркер впервые сыграл будущего короля в постановке двухчастной хроники, посвященной его отцу – Генриху IV, показав, таким образом, всю прогрессию своего героя: от проделок принца-шалуна, наперсника пузатого Фальстафа, к унаследованной позиции властелина английского трона. Удалось ли Паркеру отбросить несмышленость своих юношеских подвигов и полностью перевоплотиться в лидера нации, не так уж важно – сам факт преемственности добавляет глобусовскому циклу правдивости и человечности.

Что касается правдивости и реалистичности самого спектакля, то, разумеется, исторические хроники Шекспира, благодаря размаху и перенаселенности персонажами, сложнее всего поддаются минималистической адаптации. Дромгул и компания элегантно вышли из положения: зритель оценит изящно стилизованные батальные сцены и скромные фейерверки симметрично порхающих по сцене пушечных снарядов. Искомого гуманизма добавляет и тот простой театральный факт, что практически все актеры задействованы в двух, а то и в трех ролях; таким образом, король одного эпизода может запросто обернуться простолюдином, а глуповатый солдафон – перевоплотиться в изнеженного аристократа. Вполне пролетарского духа добавляет и тот факт, что важнейшую в повествовательном плане роль хора режиссер доверил прачке. В «Глобусе» даже простая прачка может управлять королевством!